Так охарактеризовал текущий результат работы рыбной отрасли народного хозяйства нашей страны депутат Олег Нилов. Сегодня Госдума приняла в первом чтении законопроект № 1073148-6 "О внесении изменений в Федеральный закон "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования распределения квот добычи (вылова) водных биологических ресурсов". Мы, со своей стороны, предлагаем нашим читателям экспертное заключение на этот документ, которое представил в Комитет Государственной Думы по природным ресурсам природопользованию и экологии и в редакцию "В окияне-море" Вячеслав Зиланов - весьма известный в рыбной отрасли человек. Справка об этом специалисте для читателей, впервые зашедших на наш сайт, - в конце публикации.

Законопроект докладывал депутатам заместитель министра сельского хозяйства Российской Федерации - руководитель Федерального агентства по рыболовству Илья Шестаков. Докладывал очень коротко, несколько минут. То есть, никакой серьёзной дискуссии в Большом зале пленарных заседаний Госдумы не предполагалось.

Содокладчиком была Эльмира Глубоковская - председатель подкомитета Госдумы по водным биологическим ресурсам. Кстати, супруга Михаила Глубоковского, директора Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии (ВНИРО), головного института отрасли. Она сделала пару замечаний - насчёт рисков для малого и среднего бизнеса, которые заложены в законопроект, насчёт того, что надо бы 20 процентов инвестиционной квоты выдавать претендентам после того, как они построят судно или завод, а не "до того". В целом, законопроект поддержала и даже отстаивала его, специально взяв слово для ответа Олегу Нилову.

Председатель Комитета по природным ресурсам Владимир Кашин, который несколькими неделями раньше провёл парламентские слушания в связи с прохождением в Госдуме законопроекта № 1073148-6, заявил, что ко второму чтению его надо серьёзно доработать. Личная позиция Кашина хорошо известна: поручения Президента РФ по итогам заседания президиума Государственного совета по вопросам развития рыбохозяйственного комплекса - сами по себе. А законопроект предлагаемый Росрыболовством якобы во исполнение поручений Президента - сам по себе. Коррелируют они друг с другом слабо.

Нилов привёл цифру налоговых доходов, которые получает госбюджет от гигантской рыбохозяйственной отрасли - 13 миллиардов рублей в год. Илья Шестаков сказал, что, конечно же, это цифра неправильная, доходы гораздо больше. Однако правильную цифру не привёл. Не располагает информацией, что ли?

Можем добавить только, что на слушаниях в Общественной палате, которая дала отрицательное заключение на законопроект № 1073148-6, цифра 13 миллиардов также звучала.

Однако прогнозировать дальнейшую судьбу законопроекта не трудно. Он будет принят с минимальными доработками.

Мы делаем подобное предсказание, основываясь на предельно короткой комплексной оценке данного документа от Вячеслава Зиланова. На одном из мероприятий в Госдуме, посвящённом обсуждению законопроекта № 1073148-6, Зиланов предложил формулу: это закон о том, как отнять у чужих и отдать своим.

Ну, а теперь

ЭКСПЕРТНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

на проект федерального закона "О внесении изменений в Федеральный закон "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования распределения квот добычи (вылова) водных биологических ресурсов"

Правительство Российской Федерации 16 мая 2016 года за № 3286п-П11 внесло в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проект федерального закона "О внесении изменений в Федеральный закон от 20 декабря 2004 г. № 166 ФЗ "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования распределения квот добычи (вылова) водных биоресурсов" (далее по тексту - законопроект) на 64 л. К законопроекту прилагаются: пояснительная записка на 15 л., финансово-экономическое обоснование на 6 л., перечень федеральных законов, подлежащих принятию, изменению, приостановлению или признанию утратившими силу на 1 л., перечень нормативных правовых актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и федеральных органов исполнительной власти, подлежащих принятию, изменению, приостановлению или признанию утратившими силу на 13 л. и Распоряжение Правительства Российской Федерации о назначении официального представителя Правительства Российской Федерации по данному вопросу на 1 л.

Как вытекает из пояснительной записки внесение законопроекта, разработанного ранее Министерством сельского хозяйства Российской Федерации и Федеральным агентством по рыболовству Российской Федерации (далее по тексту разработчик), Правительство Российской Федерации обосновывает исполнением поручений Президента Российской Федерации от 9 ноября 2015г. № Пр-2338ГС (абзацы первый - шестой подпункта "а" пункта 1) и от 20 апреля 2016 г. № Пр-725 (подпункт 7 пункта 1).

Наряду с этим разработчик внес в законопроект, по своему усмотрению, целый ряд положений, которые не вытекают из прямого указания Президента Российской Федерации от 9 ноября 2015 г № Пр-2338ГС (абзацы первый - шестой подпункта "а" пункта 1) и от 20 апреля 2016 г. № Пр-725 (подпункт 7 пункта 1). Подобный подход разработчик объясняет тем, что "..при проведении анализа практики применения законодательства о рыболовстве и сохранении водных биоресурсов было выявлено, что в Федеральном законе "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" (далее - Закон о рыболовстве) содержится ряд противоречий и коллизий в отношении предоставления юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям прав на добычу (вылов) водных биоресурсов для осуществления промышленного рыболовства и прибрежного рыболовства, являющихся коммерческими видами деятельности, неурегулированность которых приводит к ряду проблем, в том числе в части возложения на таких лиц определенных обязательств, что вызывает социальную напряженность в субъектах Российской Федерации". Однако конкретных примеров таких "противоречий и коллизий" так же как и "проблем", вызывающих "…социальную напряженность в субъектах Российской Федерации " и их экономические последствия разработчик не приводит. В этой связи внесение в законопроект положений, кроме тех, что определены прямыми указаниями Президента Российской Федерации от 9 ноября 2015 г. № Пр-2338ГС (абзацы первый - шестой подпункта "а" пункта 1) и от 20 апреля 2016 г. № Пр-725 (подпункт 7 пункта 1; далее по тексту поручения Президента РФ), мягко говоря, не корректно и не вытекает из практики применения действующего Закона о рыболовстве.

Анализ положений законопроекта, вносимых разработчиком и касающихся реализации поручений Президента РФ показывает, что основная направленность их это пересмотр, "модернизация" долгосрочного (так называемого исторического принципа) наделения пользователей долями - квотами на вылов водных биоресурсов по прозрачной, антикоррупционной системе, которая действует по настоящее время в соответствии с Законом о рыболовстве и оправдала себя на практике. Взамен неё предлагается запутанная, основанная на административном управлении система наделения пользователей квотами, посредством отнятия ежегодно у всех до 20-40 процентов суммарных годовых квот, включая традиционных, добросовестных и эффективно работающих пользователей на добычу (вылов) водных биоресурсов и наделение ими отдельных пользователей по критериям, которые будут сформированы федеральными органами.

В эти целях разработчиком предлагается внести в действующей Федеральный закон от 20 декабря 2004 г. № 166-ФЗ "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" поправки в 16 статей, дополнительно принять новых - 9 статей. Всего вносится более 119 поправок в существующие в законе 57 статей. При этом с тем, чтобы предлагаемые поправки могли применяться на практике, разработчик считает необходимым принять дополнительно 29 нормативных правовых актов (далее по тексту - НПА), из них Постановлений, Распоряжений Правительства РФ - 24, приказов Минсельхоза - 5. Кроме того следует внести изменения в 4 НПА, из них в Постановления Правительства - 2, в приказы Минсельхоза -2. Необходимо так же признать утративших 9 НПА, из них постановлений и распоряжений Правительства Российской Федерации - 6, приказов Минсельхоза - 3. Разработчик не приводит данных о количестве ведомственных НПА, которые следует дополнительно принять после выхода 24 Постановлений, Распоряжений Правительства РФ в случае вступления с силу законопроекта. Экспертная оценка показывает, что таких дополнительных ведомственных НПА необходимо издать более 50-ти.

Осуществление столь масштабных изменений в действующий Федеральный закон от 20 декабря 2004 г. № 166-ФЗ "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов", так же как и введение в силу предлагаемых законодательных поправок, по заключению разработчика, "… не приведет к расширению объема полномочий и (или) компетенции органов государственной власти субъектов Российской Федерации и (или) органов местного самоуправления, так как всего лишь видоизменяет такие полномочия" и не потребует, по мнению разработчика "…дополнительных ассигнований из соответствующих бюджетов…", что не соответствует существующей практике в данной области. Введение единого промыслового пространства, изменение режима, а по существу ликвидация прибрежного рыболовства, что вытекает из ряда положений законопроекта , существенно затронет компетенцию и полномочия органов власти приморских субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления. Даже разработка всего массива НПА, не говоря уже об их практическом внедрении, требует значительных бюджетных затрат, а предлагаемые изменения по наделению пользователей долями - квотами на вылов водных биоресурсов при осуществлении промышленного и прибрежного рыболовства затронет, и существенно, полномочия региональных органов власти приморских субъектов Российской Федерации, для которых рыбохозяйственная отрасль играет важную роль.

Наряду с этим рассмотрение и анализ законопроекта позволяет сделать следующие основные выводы:

1. Разработчик предлагает столь значительные поправки в действующий закон о рыболовстве и сохранении водных биоресурсов с тем, чтобы, как указано им в пояснительной записке, "…определить приоритетные направления для отрасли путем введения государством ряда четких обязательств и обременений для пользователей при осуществлении промышленного и прибрежного рыболовства с учетом предоставления пользователям, принявшим на себя такие обязательства и обременения, гарантий на долгосрочную и стабильную перспективу предоставления и закрепления прав на добычу (вылов) водных биоресурсов".

Между тем, в пояснительной записке отсутствует какое либо перечисление "приоритетных направлений для отрасли ", фактов и расчетов невыполнения обязательств пользователями по существующему законодательству. Не приведено и экономическое обоснование, целесообразности предлагаемых поправок и их последствия, как в краткосрочном, так и в долгосрочном плане в целом для отрасли и отдельно по рыбохозяйственным бассейнам с учетом их особенностей. Более того на страницах 11-12 пояснительной записки разработчик приводит положительные статистические данные о работе отрасли в рамках действующего Федерального закона от 20 декабря 2004 г. № 166-ФЗ "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов". Так, разработчик подчеркивает, что вылов "…водных биоресурсов за период с 2004 года по 2014 год … увеличился на 46,3% (на 1 341,1 тыс. тонн)…, а за 6 месяцев 2015 года составил 2 226,0 тыс. тонн, … что…на 6,6% выше показателей 2014 года за аналогичный период.". Далее разработчики справедливо отмечают, что "..доля убыточных организаций…снизилась почти вдвое: с 52,1% до 26,5%..., сальдированный финансовый результат…в период с 2010 года по 2012 год увеличился с10,3 млрд. рублей до 15 млрд. рублей…при этом за 1 квартал 2015 года он составил 21,1 млрд. рублей, что в 2,9 раза превышает соответствующий показатель 2014 года…". Наблюдается и "…ежегодный рост внутреннего потребления рыбы и рыбопродукции на душу населения …достигло по итогам 2014 года 23,3 кг, что выше рекомендованной нормы…". Приводятся и другие положительные тенденции в развитии рыбной отрасли страны в условиях действующего законодательства. Эти данные свидетельствуют, что существующее законодательство позволяет решать те задачи, которые поставлены перед отраслью соответствующими директивными документами Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации. Вполне логично возникает вопрос: "А для чего разрушать ту законодательную базу, которая позволяет эффективно работать рыбакам, да еще и в не простой, в экономическом плане, ситуации в стране?". Полагаю уместно напомнить разработчикам золотое правило юриспруденции "quieta non movere" - "не изменять устоявшееся положение".

2. Тем не менее, разработчик, все же, предлагает принять пакет законодательных норм, состоящий, как указано им в пояснительной записке, из трех блоков:

Первый касается "…введения единого промыслового пространства для осуществления промышленного и прибрежного рыболовства…" и дополнительного выделения ежегодно для прибрежного рыболовства повышающего коэффициента на вылов в 1,2, т. е. на 20 процентов квот на добычу (вылов) больше, чем им выделяется в настоящее время. Эти дополнительные объемы могут быть взяты только за счет уменьшения объемов на эту же величину квот на добычу (вылов) промышленного рыболовства. Мотивируется разработчиком такое абсурдное решение - у одних отнять, другим дать - необходимостью загрузки "…береговых перерабатывающих мощностей…" сырьем "…в живом, свежем охлажденном и разделанном виде…". Тем самым разработчик предлагает запретить при осуществлении прибрежного рыболовства заморозку, как сырья, так и разделанной рыбы и морепродуктов, что разрешается по действующему Закону о рыболовстве. Но при этом разработчиком не учитываются особенности промысла по бассейнам и в частности то, что в ряде них значительно удалены районы прибрежного лова от портов базирования. К тому же в северных приморских субъектах Российской Федерации в зимний период порты базирования недоступны для прибрежников ввиду ледовых условий. Запрещая поставку на береговые рыбоперерабатывающие предприятия при прибрежном рыболовстве замороженного сырья, которое возможно при существующем законодательстве, разработчик вольно или невольно ведет к резкому сокращению объемов вылова прибрежным рыболовством и поставки такого сырья на береговые рыбоперерабатывающие предприятия, что вызовет в приморских регионов социально - экономических проблем, а в ряде из них ликвидацию прибрежного рыболовства. Это прежде всего Архангельская область, Республика Карелия, Ненецкий АО и ряд регионов Дальнего Востока. В этот же блок входят поправки разработчика, обязывающие пользователей, имеющих квоты на прибрежное рыболовство, доставлять и выгружать уловы водных биоресурсов в определенные органами государственной власти прибрежных субъектов Российской Федерации на их территорию и в порты этих субъектов. Такой подход противоречит Гражданскому Кодексу Российской Федерации. Продукция, включая и сырье из водных биоресурсов, поднятое на борт судна, становится собственностью юридического лица или гражданина и он вправе самостоятельно распоряжаться им в соответствии с гражданским законодательством. К тому же разработчик не приводит, каких либо расчетов по имеющимся реальным рыбоперерабатывающим мощностям в разрезе бассейнов, регионов и их возможностях по приемке сырья и выпуску продукции с добавленной стоимостью. Не приводит разработчик данные о реальных потребностях внутреннего рынка страны в рыбопродукции с высокой добавленной стоимостью с учетом платежеспособности населения. Разработчики не дают ответа и о том, как будет осуществляться на практике ежегодный пересмотр долей на добычу (вылов) водных биоресурсов для пользователей прибрежного и промышленного рыболовства, т.к. повышающий коэффициент в 1,2 на добычу (вылов) предусмотрен в законодательных поправках ежегодно. Вероятно, это будет происходить в так называемом, "ручном режиме" и в стенах Минсельхоза и Росрыболовства? Это возврат к коррупционной системе 90-х годов. Предложенный разработчиками законодательный блок, касающийся прибрежного рыболовства, не вытекает из прямых поручений Президента Российской Федерации от 9 ноября 2015 года.

Второй блок касается введения нового порога норм по освоению пользователями выделяемых квот на добычу ( вылов) водных биологических ресурсов с 50 процентов существующих по законодательства, до 70 процентов в течение двух лет подряд, а так же освоению этих объемов не менее 70 процентов судами, принадлежащими пользователю на праве собственности, или используемые им на основании договора финансовой аренды, или на основании договора фрахта. Разработчик не раскрывает механизма принятого им критерия в 70 процентов вместо 50 процентов, и чем его не устраивает последний критерий. В современных рыночных условиях освоение квот добычи (вылова), во многом определяется спросом рыбопродукции на рынке. Какие бы проценты не устанавливались по выбору сайки (полярной тресочки) в Баренцевом, Карском морях - ввиду низкого спроса рынка на этот объект, ее установленные объемы не осваиваются. Анализ показывает, что повышение порога изъятия нужно разработчику для того, что бы "запустить" механизм ежегодного изъятия квот у пользователей и выставления их на аукционы. И об этом разработчик прямо говорит в своей пояснительной записке, правда, прикрываясь "заботой" о "…повышении эффективности рыболовства и инвестиционной деятельности в отрасли…путем проведения аукционов, стимулирование модернизации производства, увеличение производства продукции из водных биологических ресурсов". С тем, что бы изъятие, ввиду повышенного процента не освоения квот шло ускоренными темпами предлагается ввести норму, исключающую судебное рассмотрение подобных случаев, что противоречит Гражданскому Кодексу. Однако разработчик не приводит анализа данных о том, по какой цене реализуются "квоты в воде" на аукционах и как эти квоты используются практически теми, кто их приобрел. Известно, что цены на аукционах запредельные и велики, и при освоении приобретенных квот, риски браконьерства с тем, что бы "отбить", как можно быстрее затраченные аукционные средства, велики. Такие данные у разработчика имеются за ряд лет, и их анализ мог бы ответить на вопрос о целесообразности введения вышеупомянутого ускоренного механизма: повысить порог освоения - лишить пользователя квоты - выставить их на аукцион. А кто проводит аукционы? Их проводит опять же Росрыболовство при Минсельхозе.

Третий блок норм затрагивает пересмотр разработчиком всей основы Федерального закона "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов", а именно статей 19, 20, 28, 30, 31, 31.1 и другие связанные с ними, и касающихся базового принципа наделения пользователей квотами на добычу (вылов) водных биоресурсов на долгосрочный период. Последний получил в СМИ и среди рыбаков, рыбопромышленников, управленцев наименование "исторический принцип". Предлагается увеличить срок закрепления долей квот добычи (вылова) водных биоресурсов за пользователями с 10 лет по существующему законодательству до 15 лет по законопроекту. Такой подход разработчик обосновывает сроками окупаемости вновь построенных судов при работе их на массовых промысловых объектах - минтае, путассу, мойве, сельди, скумбрии. И это вполне оправдано. Введение увеличенного срока закрепления долей квот добычи ( вылова) водных биоресурсов действительно будет способствовать обновлению рыбодобывающего флота. Однако разработчик увязывает такое увеличение закрепление долей квот с целым рядом обязательств пользователей и предлагает изменить все систему распределения долей квот добычи (вылова) водных биоресурсов. Им предлагается ввести "…три способа распределения долей квот добычи (вылова) водных биоресурсов…", а по существу четыре в замен существующего одного. Более того разработчиком вводится такое направление квот как "…в целях государственной поддержки…" тем, кто построил или кому принадлежат "…новые суда рыбопромыслового флота, построенные на территории Российской Федерации…". Часть инвестиций пойдет на строительство рыбоперерабатывающих заводов.

Другими словами, это так называемые "квоты под киль" и "квоты под рыбоперерабатывающие заводы". Данный вопрос неоднократно рассматривался в федеральных органах власти, включая и в президентской администрации, на Третьем Всероссийском съезде рыбаков и был признан неконструктивным. Анализ этого "третьего блока" законодательных поправок разработчика показывает, что весь ожидаемый положительный эффект от увеличения срока наделения пользователей долями квотами (вылова) водных биоресурсов до 15 лет сводится на нет теми " обязательствами и обременениями…" (термин разработчика), которые введены в законопроекте. Экспертная оценка применения этих "новаций" на практике приведет, даже при сохранении доли на добычу (вылов) водных биоресурсов у добросовестных, традиционных, эффективных пользователей на уровне прошлых лет, то реальная квота уменьшится у них не менее, чем на 35-40 процентов, так как до 20 процентов объемов квот уйдет в прибрежное рыболовство и еще до 20 процентов в "целях государственной поддержки". Подобный подход это легализированный передел водных биологических ресурсов с использованием законодательных поправок. Разработчик предлагает заменить четко сформулированные в правовом отношении законодательные нормы прямого действия действующей редакции Закона о рыболовстве - на трудно читаемые и запутанные формулировки, которые на практике сложно применимы и которые будут провоцировать конфликтные ситуации. Причем изложение этих "новаций" прописано разработчиком сложным грамматическим и правовым языком.

Приведу в качестве примера только одно положение. Так, пунктом 1 в статью 59 законопроекта разработчиком вводится следующее положение:

" 1. Доли международной квоты, предоставленной Российской Федерации, закрепляются за лицами, указанными в части 3 статьи 16 настоящего Федерального закона, у которых срок действия договоров о закреплении долей квоты добычи (вылова) водных биоресурсов для Российской Федерации в районах действия международных договоров Российской Федерации в области рыболовства и сохранения водных биоресурсов, истекает до 31.12.2018 года, путем заключения с такими лицами договоров о закреплении доли квоты добычи (вылова) водного биоресурса, предоставленной Российской Федерации в районе действия международного договора Российской Федерации в области рыболовства и сохранения водных биоресурсов, на срок, который устанавливается в соответствии с частью 2 настоящей статьи, за исключением случаев, установленных частью 4 настоящей статьи".

Как эти, извините, словесные нагромождения будут действовать в качестве правовых норм на практике? И таких "правовых" норм достаточно разбросано по всему тексту законопроекта. Даже пояснительная записка разработчика содержит загадочные термины вроде "…уловами водных биоресурсов…в виде легкой степени их обработки…". Нет такого вида обработки! Касаясь статистических сведений по итогам работы отрасли разработчик приводит их в пояснительной записке (и это в мае 2016 г.!) только по итогам 2014 года.

3. Разработчик впервые вводит в отечественной законодательной практике такие понятия как "доли международных квот", "внутренние водные объекты", "пресноводные водные объекты", "морские водные объекты" и т. д. не раскрывая их сущности. Введение этих терминов противоречит соответствующим положениям международного морского права и, в частности, Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, другим многосторонними конвенциями, соглашениям, касающихся рыболовства и которые Российская Федерация подписала и ратифицировала. К тому же эти "новшества" противоречат и целому ряду двухсторонних межправительственных соглашений в области рыболовства между Россией и соседними с ней государствами. Их введение в национальное законодательство не только создаст путаницу, но и вызовет негативную реакцию в международных рыболовных кругах, а в ряде случаев будет использовано против нас при отстаивании нами национальных рыболовных интересов в Мировом океане.

4. Вносимые разработчиком законодательные поправки в Федеральный закон № 166-ФЗ от 20 декабря 2004 г. "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" в своей совокупности полностью меняют концепцию этого закона и в этой связи не могут рассматриваться в качестве таких поправок. Большинство предлагаемых разработчиком поправок не имеют отношения к сохранению водных биоресурсов, что является основой Закона о рыболовстве, а в своей совокупности эти поправки относятся к обороту рыбного сырья.

5.Разработчик при подготовке законопроекта вольно интерпретирует и не корректно использует положения третьего абзаца пункта 1, "а" Перечня поручений Президента Российской Федерации от 9 ноября 2015 года Пр-2338ГС. В нем предписано Правительству Российской Федерации предусмотреть: "выделение до 20 процентов квот добычи (вылова) водных биологических ресурсов на инвестиционные цели (закупка новых рыбопромыслового флота, построенного на российских верфях, и строительство объектов переработки водных биологических ресурсов)". Президент не дает указание - у одних отнять и дать другим. Именно этот последний постулат разработчик и положил в основу своего законопроекта.

Кроме того, разработчиком не принят во внимание целый ряд предложений по данному вопросу, отраженных в Решении Третьего Всероссийского съезда работников рыбного хозяйства, который прошел 16 февраля 2012 года с участием Первого заместителя Председателя Правительства Российской Федерации В.А. Зубкова.

6.Предлагаемый разработчиком законопроект, в том виде, как он представлен в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации, не обсуждался в "Рабочей группе по подготовке предложений по развитию рыбохозяйственного комплекса, в том числе по совершенствованию законодательства о рыболовстве и сохранении водных биоресурсов", созданной по указанию Правительства Российской Федерации Приказом Минсельхоза от 15 октября 2013 г. № 380.

В разработке этого варианта законопроекта не участвовали многие отраслевые союзы и ассоциации, что нарушает прямое указание по данному вопросу Председателя Правительства Российской Федерации Д.А.Медведева от 23 апреля 2014 г. № ДМ-П11-34пр.

В целом, законопроект не решает стоящие перед отраслью проблемы, а также поставленные Президентом Российской Федерации В.В.Путиным задачи по развитию рыбного хозяйства. Более того его практическое применение, в случае принятия Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации в неизменном виде, повлечет за собой не только передел сырьевых рыбных ресурсов и основных производственных фондов отрасли, но и вызовет падения вылова, производства пищевой рыбной продукции, потерю рабочих мест, особенно в приморских субъектах Российской Федерации, и снижение потребления рыбы населением страны.

С учетом вышеизложенных замечаний, в предлагаемой редакции законопроект Правительства Российской Федерации от 16 мая 2016 г. №3286п-П11 подлежит отклонению.

В этих условиях целесообразно внести только те законодательные поправки в Федеральный закон "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов", которые вытекают из прямых поручений Президента Российской Федерации В.В.Путина от 9 ноября 2015 г. №2338ГС (абзац первый - шестой подпункт "а" пункта 1) и которые сохраняют концепцию Закона о рыболовстве, как оправдавшую себя на практике, и направление на инвестиционные цели неиспользуемых, недоосваиваемых, выставляемых на аукционы квот на добычу (вылов) водных биоресурсов и вовлекаемых в промысел новых объектов и районов рыболовства, как в исключительной экономической зоне и на континентальном шельфе Российской Федерации, так и в открытых районах Мирового океана.