Кризис, антироссийские санкции и стагнация в экономике страны поставили перед страной вопрос о необходимости поиска путей экономического развития и привлечения зарубежных инвестиций. При этом Дальний Восток, развитию которого государство стремиться придать новые силы, оказался в двойственном положении - с одной стороны, тут слабая инфраструктура, высокие энерготарифы и производственные затраты, низкая плотность населения, с другой - выход на рынки стран Азиатско-тихоокеанского региона. Предложенные экономические инструменты и бизнес-инициативы, прежде всего проекты Территорий опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР) и "Порто-франко" - свободного порта во Владивостоке - не смогут быстро принести серьезный приток капитала и дать импульс развитию экономики по причине необходимости больших материальных затрат на обновление инфраструктуры. Вместе с тем, крупнейшая отрасль Дальнего Востока - рыбохозяйственный комплекс - могла бы стать тем сегментом экономики в Приморском крае, что позволил бы региону достичь роста и привлечь иностранные инвестиции, или, как минимум, повысить привлекательность бизнеса для иностранцев, и его социальную роль в вопросах продовольственной безопасности внутри страны. Правда, для достижения такой цели помимо отдельных экономических препон есть и чисто имиджевые проблемы. К сожалению, Приморье в последние годы фактически стало тем регионом страны, в котором масштабные проекты рыбохозяйственной отрасли громко обсуждались, но в жизнь так и не были воплощены. Поэтому налицо проблема имиджевая, роль которой немаловажна, особенно если вспомнить традиционную щепетильность западного бизнеса в подобных вопросах и внимание к такого рода "мелочам". "ДО" решила вспомнить громкие, но, к сожалению, провальные проекты последних лет, попытавшись понять, как же можно рыбацкому региону - Приморью - "почистить" свою не очень-то безупречную "ауру"…

В условиях экономического кризиса и рухнувшего более чем вдвое в 2015 году курса рубля по отношению к основным мировым валютам добыча водных биологических ресурсов стала одной из немногих отраслей, оказавшейся в выигрышных условиях (другой на Дальнем Востоке, как известно, стал въездной туризм) - из-за удешевления производства (в долларах) на фоне стабильных цен на экспортируемую продукцию (в тех же долларах) реальные доходы рыбаков-тихоокеанцев стали расти. Кроме того, выгоды сулит создание производств по обработке рыбы и морепродуктов, поскольку водные биологические ресурсы по-прежнему относятся к сырьевому сегменту российского экспорта, и вывоз их за рубеж в виде готовой продукции сулил бы существенную "маржу" - открытие новых производств и создание новых рабочих мест, увеличение налоговых отчислений в бюджеты, рост доходов от экспорта и т.д. и т.п. Именно здесь, казалось бы, и лежит та самая мифическая и любимая теоретиками апертура - идеальная точка сложения ключевых параметров какого-то дела - места, времени, силы, денег, и других. И именно здесь властям нужно бы предпринимать усилия по созданию условий для развития подобных инициатив, и побуждению бизнеса к действию. И, надо сказать, что на уровне регионов подобное "шевеление" потихоньку началось - в частности в Приморским крае в прошлом году активно обсуждался проект так называемого рыбного кластера.

Рыбный кластер по замыслу его отцов-основателей (или проектировщиков, это уж кому как нравится!) - это внушительный комплекс сооружений на берегу моря, на базе которых проходит складирование, обработка, переработка и прочие операции с доставленными на берег водными биологическими ресурсами. В идеале рыбный кластер - промежуточное звено между рыболовецким флотом, на котором находится свежедобытый улов, и торговыми сетями или экспортерами,

В рамках кластера должны находиться мощности по переработке рыбы, холодильники, склады, и прочая подобная же инфраструктура. Также на базе подобного объединения в век технического прогресса должна осуществляться и соответствующая прикладная научно-исследовательская деятельность - разработка технологий переработки рыбы и морепродуктов, их упаковки, складирования, доставки, с немедленным испытанием на практике теоретических разработок и внедрением наиболее эффективных. Кроме того, рыбный кластер подразумевает взаимодействие с прибрежной системой добычи морских биологических ресурсов - плантациями марикультуры и другими "производственными мощностями" в сфере воспроизводства ВБР.

Идея рыбного кластера в Приморье появилась в период 2012-2013 годов, то есть еще до экономического кризиса и рухнувшего рубля. При этом власти региона провели довольно масштабную работу по созданию "проектного каркаса" - даже заказали соответствующую документацию у одной из японских корпораций (и говорят, даже заплатили за это вполне определенные бюджетные деньги). При этом судьба кластера как-то сразу оказалась на пике общественного обсуждения, причем, к сожалению, со скандальной стороны.

Дело в том, что местом для размещения будущего кластера власти выбрали побережье Шкотовского района вдоль берегов восточной части Уссурийского залива в бухте Суходол. И по странному стечению обстоятельств именно на этом месте одна из крупных финансово-промышленных групп вознамерилась строить угольный терминал. В итоге разгорелись мощные дебаты, проходившие как на административном уровне, в кабинетах чиновников различного ранга, так и в публичном поле, включая масс-медиа. Проблемой угольного терминала стала так называемая "экологическая составляющая" - безусловно, такой объект оказывает на окружающую местность не самое лучшее воздействие. Одним из аргументов против угольного порта стали заключения экспертов и экологов о том, что его наличие может вызвать негативные последствия для строящейся Игорной зоны - так называемой "дальневосточной игровой Мекки" - в условиях сильных приморских ветров угольная пыль будет переноситься как раз по направлению к комплексу казино, который должен стать одним из ключевых в вопросах привлечения туристов, а вряд ли кто-то захочет отдыхать там, где в окрестностях стабильно оседает угольная пыль…

Таким образом, исходя из, так сказать, первоначальных условий в соперничестве между этими двумя проектами больше шансов было как раз у рыбного кластера. Вместе с тем, после довольно активных обсуждений и презентаций с участием, в том числе японских коллег, тема этой "рыбной стройки" довольно быстро сошла на нет. Более того, если в период первоначального обсуждения этих двух альтернатив застройки побережья бухты Суходол власти региона практически однозначно заявили о поддержке именно рыбного кластера, то после некоторого затишья уже в 2015 году они начали говорить о… грядущем строительстве угольного терминала. Иными словами, предпочтения резко изменились и на повестку дня вновь вышел вопрос об экологически спорном объекте, а перспективы, казалось бы, сверхактуального проекта рыбного кластера, значимость которого только усиливается на фоне удешевления рубля, стали еще более туманными. Таким образом, данный проект рискует стать очередным "привидением" в числе инициатив рыбной отрасли. Во всяком случае, очевидных и видимых шагов не то что по его реализации, но хотя бы даже по поддержанию к нему интереса и информационной упоминаемости со стороны властей пока не наблюдается…

Известный лозунг "российскую рыбу - на российский берег" в Приморье опять-таки получил скандальное прочтение. Дело в том, что обсуждаемая на протяжении уже многих лет проблема увеличения доли морепродуктов в рационе отечественных потребителей тесно связана с вопросами перевалки рыбы в морских рыбных портах Дальнего Востока. Именно здесь и случилась проблема. Ситуация возникла относительно недавно - весной 2015 года, когда ряд хозяйствующих структур выступили против ФГУП "Нацрыбресурс". "Яблоком раздора" стали причальные сооружения морских рыбных портов, в частности на территории такого порта во Владивостоке. Управлением подобными объектами как раз и занимается указанная структура, а пользователи хотели бы получить их в собственность. Каждая из сторон приводила свои аргументы, которые по-своему логичны и правильны. С одной стороны, портовые сооружения давно нуждаются в модернизации. Без этого сложно говорить о повышении роль России как рыбодобывающей державы, которая стремиться использовать свой потенциал в развитии отношений с государствами АТЭС. Кроме того, ветхая портовая инфраструктура еще и опасна с точки зрения обеспечения национальных "внутренних" интересов - продовольственной безопасности и т.д.

С другой стороны, переход причальных сооружений в частные руки тоже не всегда является позитивным изменением. Примером являются многие судоремонтные заводы. Некоторые из них после приватизации 90-х сменили профиль своей деятельности (например, бывший некогда судоремонтный завод исчез, а на его месте появился порт), либо и вовсе перестали отвечать своему первоначальному назначению (когда, например, на месте элеваторов, терминалов и прочих портовых объектов сугубо морского назначения появились сухопутные структуры - склады, магазины, стоянки, и так далее). Размышляя исходя из логики уже свершившихся подобных изменений нетрудно прийти к выводу о том, что на месте причалов среднестатистического дальневосточного рыбного порта, после их перехода в частную собственность вполне может возникнуть нечто, к чему уже нельзя будет даже пришвартовать траулер, рефрижератор или иное судно с грузом рыбы, и выгрузить эту самую рыбу на берег, а на самом берегу не будет портовых холодильников и иной необходимой инфраструктуры…

Как бы там ни было, а скандал вокруг "Нацрыбресурса" опять же закончился ничем, как говорится, пошумели и остались "при своих". Не помогло даже вмешательство "тяжелой артиллерии" в лице дальневосточного полпреда Юрий Трутнева, который достаточно резко выступил против "Нацирыбресурса" и охарактеризовал его как структуру, нуждающуюся то ли в реформировании, то ли в ликвидации. Возможно, ситуация еще изменится, но на сегодняшний день главной жертвой данной "информационной войны" опять же можно считать региональные власти, которые хотя и не имели к скандалу прямого отношения, но территориально предмет конфликта находится на территории Приморья, а теперь уже, исходя из новых юридическо-топографических веяний, так и вообще на территории свободного порта…

Рыбные биржи - это еще одно перспективное направление работы, имеющие не только значение для бизнеса, но и обладающие выигрышным социальным подтекстом. Следует отметить, что рыбная биржа, или, говоря профессиональным языком, электронная биржевая аукционная площадка для торговли водными биологическими ресурсами это не совсем то, что представляют собой обыватели. Тут нет зала с кричащими брокерами, стопок котировочных заявок, которые в гневе бросают на пол и топчут ногами, если курс стал невыгодным и сделка провалена. В современной мировой практике рыбная биржа - это офис с мощной электронной компьютерной системой, которая подключена к сети Интернет и участники торгов, аккредитованные на такие торги, направляют заявочные лоты или запросы о покупке партии морепродуктов со своих компьютеров. Суть системы в чистых рыночных механизмах - сделка заключается автоматически тогда, когда цена самая низкая из всех имеющихся на "биржевом" рынке предложений. Соответственно, понижается спекулятивная составляющая при торговле рыбой и морепродуктами, поскольку покупки осуществляются на основе конкуренции. Помимо очевидных выгод для покупателей, которые купят дешевле, есть выгода и для продавцов, поскольку в биржевой практике им гарантирована страховая выплата даже если покупатель своевременно не рассчитается за купленный в рамках сделки товар, и исчезает сеть посредников, которые добавляют в цену свои наркутки. Ну и самое главное - возникает четкий социальный контекст - выгода государства, поскольку снижение спекулятивной составляющей при заключении сделок приведет к снижению цен, а значит, к увеличению потребления морепродуктов населением. То есть возникает причинно-следственная цепочка: "снижение ценовых накруток - снижение потребительских цен - повышение доступности морепродуктов для населения - повышение потребления морепродуктов - улучшение социальной ситуации в обществе". Именно за эту "ниточку", казалось бы, могла ухватиться региональная власть, как минимум делая показательные "аукционно-биржевые" закупки морепродуктов для государственных нужд, однако этого не произошло, хотя в данном случае и капиталовложения были бы небольшими, особенно на фоне претенциозных проектов вроде рыбного кластера…

Справедливости ради стоит сказать, что тема биржевой рыбной торговли постепенно развивается - после Санкт-Петербурга вторая в России такая биржа появилась во Владивостоке, но это частный проект и государственной политикой, по мнению экспертов, тут пока и близко не пахнет. А проблему доступности морепродуктов для населения и необходимости снижения цен на них за счет снижения закупочных цен и накладных расходов власть продолжает обсуждать - преимущественно в период выборов…

Если проанализировать вышеописанные "узловые точки" рыбохозяйственного комплекса и проекты, реноме которых оказалось негативным, можно прийти к выводу о неких общих чертах всех этих инициатив. Везде были нужны политическая воля (как в ситуации с "Нацрыбресурсом"), финансовые вложения (во всех проектах), и системная работа власти. Информационная засветка, или, иными словами, PR-мероприятия, наоборот, как раз не являлись первоочередной задачей на стадии просто обсуждения тех или иных альтернатив (как было, например, с рыбным кластером). Сам факт обсуждения таких глобальных проектов показывает их нужность, а отсутствие практических результатов - необходимость более четкой и плотной работы по ним со стороны административных органов. Ну а с точки зрения имиджа региона, перспектив интеграции Дальнего Востока в АТР и тому подобных глобальных задач по-видимому нужно идти по принципу законов диалектики - не гнаться за "журавлями в небе", обсуждая помпезные проекты без соответствующего практического продолжения, а стремиться к "синице в руках" - не только обсудить, но и довести до конца хотя бы одну инициативу в сфере рыбохозяйственного комплекса, которая и будет примером для всех остальных и показателем того, что при желании можно не только говорить, но и делать - надо гнаться не за количеством, а за качеством…

"Проблема создания эффективных проектов, связанных с рыбным комплексом, упирается в необходимость смены модели хозяйствования - необходимо уходить от сырьевых принципов и переходить к глубокой переработке рыбы и созданию комплексов марикультуры. При этом очевидно, что подобные проекты совсем не обязательно должны носить характер глобальный - главное это системная работа со стороны власти, стремление изменить существующую экономическую структуру в пользу более эффективных моделей, "вписав" их в существующую экономическую модель того или иного дальневосточного региона. В данном смысле весьма показательным является политика Сахалинского правительства при новом губернаторе Кожемяко, которое уже заявило о введении в островном регионе практики торговли морскими биологическими ресурсами на аукционных площадках, то есть о работе в рамках рыбных бирж. На Сахалине же, насколько мне известно, вводятся, пусть пока и ситуативно-местечково, и иные перспективные практики - например полный цикл переработки отходов, получаемых при рыбном промысле и рыбообработке, а это мировая практика, выгодная как для самого бизнеса, так и с точки зрения экологической безопасности территории. Для Приморского края, в экономике которого рыбохозяйственный комплекс традиционно также играет существенную роль, значимость данной проблематики будет только возрастать, и власти необходимо срочно создавать эффективные модели "рыбацкого хозяйствования"…"