Как оптимистично начинался наш разговор с заместителем директора ПИНРО Юрием Лепесевичем!.. Данные, полученные в летних морских экспедициях, таковы, что столь благоприятной для промысла обстановки в арктических водах нынешнее поколение ученых уже и не припомнит.

Например, запас пикши - самый большой из когда-либо зарегистрированных. Примерно такая же ситуация и с треской. Ее нерестовый запас также на максимуме, по крайней мере, за последние 40 лет. Восстановилась и достигла объемов семидесятых годов (когда масштабный промысел этой ценной рыбы только начинался) популяция палтуса. В стабильном состоянии - запасы мойвы и сайды.

В общем, по мнению ученого, если на открывающейся через месяц 40-й, юбилейной, сессии Смешанной российско-норвежской комиссии по рыболовству (СРНК) прислушаются к рекомендациям специалистов ПИНРО и увеличат квоты, наши рыбаки смогут собрать в море самый большой урожай главных объектов промысла за последние три десятка лет.

...А могут и не собрать. Ситуация способна повернуться и так, что радужные планы сорвутся.

Причина такова. Без данных науки о местах наиболее крупных скоплений обитателей моря промысловики в значительной степени слепы и прочесывают районы промысла зачастую наугад. А программа исследований, проводимых учеными ПИНРО, может значительно сократиться из-за несуразностей в российском "рыбном" законодательстве. Речь о том, что рыбу, выловленную по научным квотам, следует обязательно уничтожать либо выбрасывать за борт. Что в принципе одно и то же.

Эта проблема обсуждается с того самого дня, когда была принята предписывающая поступать таким образом поправка в закон о рыболовстве. О ней говорили на прошлой неделе на совещании в Москве, в котором участвовали депутаты Государственной и Мурманской областной дум, руководители Росрыболовства, пограничной и таможенных служб, наконец, сами рыбопромышленники и ученые. Говорили затем и на встрече вице-спикер Госдумы Валерий Язев и губернатор Дмитрий Дмитриенко в Мурманске. Все сошлись во мнении: такой нехозяйственный подход к использованию научных квот необходимо срочно менять с помощью новых поправок в законодательство.

О том, когда это может произойти, - чуть позже. Пока же еще раз оценим способности наших законотворцев выдать порой такое, что, по выражению Юрия Лепесевича, достойно занесения в книгу рекордов Гиннесса.

- Начнем с того, - говорит он, - что морские исследования наши и норвежские ученые проводят по совместной программе, принимаемой на СРНК. Та, в свою очередь, разработана в соответствии с международными договорами. Так что практически эта комиссия носит правительственный статус, и требования к выполнению условий соглашения предъявляются самые строгие. Работая в норвежской экономической зоне, мы всегда выполняем их правила рыболовства. А они категорически запрещают уничтожать либо возвращать в среду обитания (читай, выбрасывать на верную гибель полуживых особей. - Прим. авт.) выловленную, в том числе и в научных целях, рыбу. Вся она должна сохраняться на борту. Так мы и поступали. Затем везли ее в родной порт. Где весь груз и был арестован весной этого года. Последовало решение суда - на институт наложили огромные штрафы... В этом-то и состоит парадокс.

Ведь мы лишь выполняли требования той самой поправки к статье 21-й закона о рыболовстве, по которой не уничтоженная в открытом море или не выброшенная за борт "научная" рыба должна доставляться для уничтожения на российский берег. Ровно это мы и сделали. Но нас даже слушать не стали! Хотя мы и не могли поступить иначе: в соседней с норвежской российской экономической зоне, через которую наши суда возвращались после исследований, также нельзя по отечественному законодательству уничтожать или выбрасывать выловленную рыбу. Ну и куда бедному ученому податься? Проходить через открытое море и там ликвидировать весь груз? Иначе мы какое-то из двух законодательств автоматически нарушим. Ситуация просто абсурдна.

Затем Юрий Лепесевич объяснил, во что это может вылиться. Посмевшее нарушить в норвежской зоне местные правила судно будет тут же арестовано. Его наградят огромным штрафом, занесут в черный список и лет на десять вообще запретят заходить в зону страны-соседки. Как тогда выполнять исследования в полном объеме на всей акватории, где ведут промысел российские рыбаки? И, следовательно, как получить убедительные данные, чтобы затем отстаивать позиции россиян относительно увеличения квот на заседании СРНК?

Вот и выходит, что излишне, по мнению моего собеседника, заформализованные, хотя и принятые в соответствии с буквой закона решения суда могут привести к неоправданному занижению квот. То есть ущемлению интересов российских рыбаков.

- Если после имевшего место судебного прецедента наши научно-исследовательские суда начнут постоянно штрафовать, то никакого желания выходить в экспедиции не будет, - подчеркивает Юрий Лепесевич. - Да на это элементарно не хватит ограниченных финансовых возможностей института. Вести исследования себе в убыток мы не можем, в ПИНРО тоже своя финансовая дисциплина. По большому счету, самое страшное - даже не наложенные на наше бюджетное учреждение огромные штрафы. Это, можно сказать, ничто по сравнению с возможными потерями для российской рыбной отрасли в целом. С такой законодательной вилкой нельзя будет проводить полноценные исследования и в зонах других государств. То же самое начнется у берегов Исландии, Великобритании, Фарерских островов и далее везде. Ну и кто выиграет от этого? Уж точно не отечественная рыбодобыча и переработка. Законодательство необходимо корректировать. По крайней мере, сделать исключение для зон иностранных государств.

Вопрос об уловах в научных целях поднимался и на недавнем Международном конгрессе рыбаков во Владивостоке. Участники дискуссий отмечали, что в законодательстве ни одной страны мира аналогичных ограничений нет. У нас же после их введения осуществлять научно-исследовательские работы, особенно в зонах иностранных государств, при этом не нарушая международные соглашения, стало практически невозможно. Назрела острая необходимость принять новую редакцию 21-й статьи закона о рыболовстве, исключающую требование об уничтожении уловов, добытых в научных целях. И заместитель руководителя Росрыболовства Василий Соколов заверил, что эту проблему его ведомство планирует урегулировать уже в следующем году. Проект поправок в статью 21-ю, разрешающих ограниченное использование таких уловов, в том числе для производства рыбопродукции, уже готов.