Дальневосточные минтайщики не в состоянии выразить свое отношение к отмене прибрежных квот и восстановлению единого промыслового пространства. Но уверены, что в любом случае придется менять правила рыболовства.

По словам Германа Зверева, президента Ассоциации добытчиков минтая, термин "единое промысловое пространство" многими понимается по-разному. Поэтому велика опасность повторить ошибку, которую совершили два года назад, внеся в ФЗ "О рыболовстве…" специальный правовой режим для прибрежного рыболовства.

"Одни под прибрежным рыболовством понимали, прежде всего, возможность региональных властей порулить распределением ресурса (квот). Другие лоббировали "прибрежку" для того, чтобы обязать рыбаков поставлять добываемый ресурс на свои производственные мощности, - считает Зверев. - Третьи увидели в прибрежном рыболовстве удобный инструмент для дополнения своих контрольных функций. В итоге появился правовой режим прибрежного рыболовства, который не имеет аналогов. Настолько искаженного толкования прибрежного рыболовства вы не найдете в других рыболовных законодательствах".

В чем искаженность? Прибрежное рыболовство, как правило, основано на технических ограничениях промысла. Технические ограничения - это ограничения типов судов: по длине судна, мощности главного двигателя, мощности перерабатывающих производств, типу промыслового оборудования. В России помимо технических ограничений законодательно введены еще два вида ограничений. Первый - технологические ограничения: они декларированы ст.20, которая устанавливает доставку прибрежных уловов, но к счастью пока из-за сомнений в толковании не действует. Второй - ограничения, касающиеся свободы перемещения рыболовного судна между исключительной экономической зоной (ИЭЗ) и территориальным морем России и возможности осуществлять перегрузы.

"Мы не хотим, чтобы с единым промысловым пространством повторилась та же история, что и с прибрежным рыболовством. Поэтому предлагаем обобщить все точки зрения, все мнения и дать четкую формулировку этому понятию, чтобы избежать путаницы, - говорит президент ассоциации. - Единое промысловое пространство - это когда прибрежные квоты разрешено осваивать в ИЭЗ? Или единое промысловое пространство - это когда промышленные квоты можно осваивать в территориальном море? Или единое промысловое пространство - это и то, и другое одновременно?

Наша ассоциация пока не приняла официальное решение о том, что мы понимаем под единым промысловым пространством и какие изменения в законодательстве считаем необходимыми. Однако уже сейчас очевидно, что потребуются изменения в Правила рыболовства. Предлагаемая протокольным решением поправка в ст.30 закона "О рыболовстве…", на мой взгляд, недостаточна, потому что она не учитывает логику, заложенную законодателем в ст.20, и предлагает попросту, что называется, явочным порядком изменить весь смысл этой статьи. Сомневаюсь, что это удастся. Также принципиально то, чтобы введение единого промыслового пространства не разрушило стабильность наделения долями. Десятилетние доли - это основа развития отрасли, поэтому их нельзя раскачивать".

На Дальнем Востоке крупно- и среднетоннажный флот превышает 700 единиц, плюс около 600 единиц малого флота, итого - примерно 1,3 тыс. судов. Возможность экономически рентабельным способом увеличить ресурсную обеспеченность за счет совместных с соседями запасов отсутствует. Поэтому большинству предприятий, располагающих крупно- и среднетоннажным флотом, не хватает ресурса для полной загрузки флота. Даже с учетом лососевой путины. "В то же время существование малого флота нами не ставится под сомнение, но нужно продумать способы его более эффективного эксплуатирования", - резюмировал Зверев.