Сразу предупреждаю - тема этого материала вовсе даже не навеяна страданиями по Аляске группы "Любэ", которая, к тому же, обвиняет во всех "продажных" делах императрицу Екатерину, хотя Аляска была продана Северным Соединенным Штатам Америки в 1867 году, через семьдесят лет после смерти императрицы. И не нужно строить каких-то иллюзий о том, что эта сделка была невыгодна Российской империи - именно Российская империя навязала ССША Аляску, так как должна была неминуема ее потерять в связи с англо-французской агрессией в северной части Тихого океана (и это не только знаменитая оборона Петропавловского порта, это еще и агрессия со стороны англо-французского доминиона - Канады, которой весьма легко было прибрать Русскую Америку к своим рукам - только протяни их чуть подальше от своих границ). Нет, название материала навеяно совсем не этим - а, с одной стороны, "Мечтою рыболова" Игоря Шатило, которую мы опубликовали на нашем сайте, а с другой стороны - мероприятием по обмену опытом спортивного рыболовства и рыболовного туризма на Камчатке и на Аляске и мыслями, с которыми поделился со мной один из участников этого международного форума.

Но к чему тогда это историческое предисловие?

Чтобы хоть что-то понять.

Ведь известно, что и Камчатка, и Аляска в конце 19-го столетия оказались совершенно в одинаковом положении - обе были заброшенными и забытыми окраинами своих государств и в дальнейшем повороты их судеб были во многом схожи, НО...

Патриархальную Аляску изрядно встряхнуло в период "золотой лихорадки", столь замечательно описанной великим Джоном Гриффитом (Джеком Лондоном), но золото быстро кончилось и романтический угар выветрился, а пыл угас.

Камчатку в этот период трясли только вулканы - но, как оказывается, это был по-настоящему золотой век в истории полуострова - не было рядом никакого большого начальства и люди жили, так, как они хотели жить - по духовным заветам предков.

А теперь вернемся в наше время. И посмотрим на эти земли, а главное, на использование этих земель и их природных богатств, с точки зрения уже не прошлого, а БУДУЩЕГО.

Будущее же, как известно, складывается из прошлого и настоящего. По-другому просто не бывает. Хотя нет, бывает, но для этого нужно начинать все с "белого листа", то есть с нуля…

Если под "обнулением" понимать революционные потрясения, то Камчатка пережила их дважды, когда рухнула Российская империя и когда развалился Советский Союз. Аляска же продолжала свое спокойное эволюционное развитие на протяжении всех тех лет, что уже не были связаны с кратковременной, но незабываемой и до сих пор "золотой лихорадкой". Хотя это не совсем верно - ведь здесь проходил фронт: именно на Алеутских островах японцы в период второй мировой войны осуществили свою военную агрессию, пытаясь оккупировать острова Атка и Кыска. Чтобы обеспечить подвоз оружия, боеприпасов, продовольствия в район боевых действия, была построена автомагистраль, которая сыграет весьма большую роль в развитии всего того, что является темой этой публикации.

Рыбная промышленность на Камчатке и Аляске появляется примерно в одно и то же время - в конце 19-го столетия. И сразу - и там, и там - возник конфликт между рыбопромышленниками, добывающими рыбу в устьях рек и на приустьевых морских участках, использующих гостарбайтеров, и местным населением, издавна занимающего рыбным промыслом. Посыпались многочисленные жалобы, в которых попытались разобраться администрация и рыбнадзор. Но, увы…процесс затянулся на долгие годы.

На Камчатке ситуация в рыбной отрасли вообще коренным образом изменяется в 1907 году, когда была подписана российско-японская рыболовная конвенция и японцы получили право добывать лосось на камчатском побережье. Жаловаться было уже не на кого - царское правительство, проиграв войну с Японией, было вынуждено сдать в аренду японцам морские участки, на которых те начали вести промысел рыбы ставными морскими неводами, позволяющими добывать ее в огромных объемах. В лучшие годы (уже при Советской власти) развития рыбной промышленности на Камчатке соотношение объемов добычи лососей японцами и русскими было 60 к 40. Вполне понятно, что русские рыбопромышленники после 1907 года также стали использовать не закидные невода и сплавные сети, а более эффективные морские ставные невода, на обслуживание которых (при равном объеме добычи) требуется на порядок меньше людей, чем привлекалось прежде.

Для камчатцев в частности (а вообще для всех дальневосточников), сегодня эффективность использования морских ставных неводов является аксиомой - то есть из общественного сознания вообще вытеснена мысль о том, что у морских ставных неводов для осуществления промышленного рыболовства может быть какая-то альтернатива. Не частная (мелкая), а серьезная (и существенная).

На Камчатке после подписания очередной (теперь уже советско-японской) рыболовной конвенции альтернативы попросту не было - нужно было создавать рыбную промышленность, способную КОНКУРИРОВАТЬ с японской же рыбной промышленностью на той же Камчатке, готовой развиваться все шире и глубже, используя всю мощь своей дипломатии.

Местное население, организованное в рыболовецкие колхозы, также, как и "сезонники" (или "вербованные", как называли здесь вольнонаемных, приезжавших с материка на путину заработать большие деньги) осваивало наиболее эффективные средства и методы промысла лососей морскими ставными неводами, зарабатывая, таким образом, себе на жизнь. А чтобы добыть себе на пропитание хватало и небольшой сеточки. Препон для рыболовства, как в средства для существования, на Камчатке в те годы (1930-40-е) не было ни для коренных, ни для местных жителей

А на Аляске борьба между местным населением, зарабатывающим себе на жизнь рыбным промыслом, и рыбопромышленниками (из Орегона и Сиэтла), построивших на побережье мощные рыбоперерабатывающие предприятия и активно заинтересованных, как и японские, и советские рыбопромышленники на Камчатке, в увеличении валовых показателей, продолжалась, и активность местного населения все более и более возрастала по мере того, как эти предприятия и эти компании, продвигались по побережью Аляски все дальше и дальше на север. (Любопытная деталь: девиз Аляски сегодня: "На север, в будущее!").

Возникло мощное противостояние между местным сообществом и крупным рыбным бизнесом. И если бизнесмены только отмахивались, как от мух, от местных "жалобщиков", то последние организовывались в общественные объединения, которые не только формировали общественное мнение, но и начали оказывать достаточно существенное влияние сначала на региональную, а потом и на федеральную власть.

В их руках (то есть в сознании) был инструмент, против которого были бессильны и крупные рыбные бизнесмены, и купленные ими с потрохами представители власти, - право на частную собственность, защищенное не переписанной еще НИ РАЗУ Конституцией Соединенных Штатов Америки.

Жители Аляски требовали от Президента и Сената США права САМОСТОЯТЕЛЬНО распоряжаться (правильнее УПРАВЛЯТЬ) природными ресурсами своей земли и запрещения таких средств и методов использования этих ресурсов, от наличия которых страдает (прежде всего, экономически, об экологических последствиях в те годы - а это первая половина 20 столетия - здесь еще тоже не задумывались) БОЛЬШИНСТВО местного населения.

Такое право местные жители могли получить в том случае, если будет изменена административная структура управления данной Территории - из Территории эта земля будет организована в самостоятельный штат, имеющий право управления природными ресурсами земли и прилегающей к побережью акватории (в пределах территориальных вод - в США это 3-х мильная зона).

Одним из первых Законов, принятым во вновь организованном в 1959 году 49-м штате США, был Закон о запрещении использования лососевых "ловушек" - морских ставных неводов.

Это была ПОБЕДА! Победа всех жителей Аляски. И с тех пор образ лосося - это не только один из символов штата Аляска, это символ развития, символ единения, символ дружбы каждого, кто живет на этой земле. Рекламу лосося вы увидите везде, где это только возможно - и на кружках, и на значках, в форме поварской ухватки и в живописи, скульптуре, чеканке, ибо лососем, как символом любви к своей земле, наполнено творчество и любителей и признанных мастеров - всего населения этой удивительной Большой Земли, как называют ее любовно местные жители.

Именно по этой причине на Аляске долгое время не возникали какие-либо другие рыбные конфликты.

Для жителей штата является священным право КАЖДОГО из живущих здесь людей использовать рыбу, как средство к существованию. Каждый волен поймать столько рыбы, сколько он способен ее съесть сам или использовать во имя собственного существования и существования своей семьи. Но строго в соответствии с теми правилами, которые устанавливает общество. Для питания - это для питания, для коммерции - это для коммерции.

Коммерческое рыболовство, как бизнес, и рыбный промысел, как средство к существованию, на Аляске имеют не только свое юридическое, но и нравственное определения.

Поэтому местные и коренные жители Аляски никогда не были в обиде друг на друга за потребление рыбы. Право есть рыбу - это священное право, нарушать которое нельзя. И это золотое правило. То есть - НЕ-РУ-ШИ-МО-Е!.

Может быть, именно поэтому (а не только по причине романтической "золотой лихорадки") золото также является одним из священных символов Аляски.

Но вернемся к Камчатке.

В конце 1950-х годов и на Камчатку, и на Аляску обрушилась одна и та же беда - экологическая лососевая катастрофа, связанная с крупномасштабным японским дрифтерным промыслом в местах нагула тихоокеанских лососей в северной части Тихого океана.

Какие меры предпринимаются по этому поводу в США и в СССР?

Противоположные.

Соединенные Штаты Америки в ультимативной форме запрещают японской дрифтерной армаде даже приближаться к тем районам, где, по их мнению, нагуливается лосось американского происхождения. А в целях восстановления лососевого ресурса на Аляске начинают реализовывать мощнейшую государственную (с привлечением частных инвестиций) программу по искусственному разведению тихоокеанских лососей для поддержки коренного и местного населения, традиционно занимающихся лососевым промыслом, сохранения береговых (морских и речных) поселений аборигенов, потомков русских колонистов и американских переселенцев из метрополии.

Союз Советских Социалистических Республик в ультимативной форме объявляет о государственной монополии на промысел лососей. Для людей, проживающих на Камчатке, кроме коренных ее жителей, добыча лосося (как средство к существованию) не просто запрещена - нарушение этого запрета карается по закону. И не только административно, но и уголовно. То есть, на Камчатке местное и коренное население теперь ПРОТИВОПОСТАВЛЕНО в отношении их исходного человеческого права на добычу рыбы, как к средству на существование. А с японцами советское правительство тоже сначала пытается договариваться с позиции силы, но потом "полюбовно" - в итоге камчатское побережье не получает промышленных запасов лососей до конца 1970-х годов (из более ста рыбоперерабатывающих заводов сохранилось лишь двенадцать, закрылись десятки поселков на побережье), а японцы брали ежегодно (только официально) от 80 до 120 тысяч тонн. И этот промысел не только сохранен до сих пор, но и с 2010 года появляется и российский промышленный дрифтерный промысел лососей. То есть, ровным счетом НИЧЕГО в России не изменилось со сменой социально-экономической формации - мы ничему не хотим учиться и наступаем на одни и те же грабли по одной и той же причине: ни в Советской России, ни в Российской Федерации, ни при царизме, ни при социализме, ни, тем более, при капитализме ЧЕЛОВЕК НИЧЕГО НЕ ЗНАЧИТ. Ни как гражданин своей страны, ни как представитель местного сообщества, ни как личность.

Хотя все это ему сегодня ГАРАНТИРОВАНО Конституцией страны.

Но к этой теме мы вернемся чуть позже.

А пока подведем некоторые итоги.

К началу 1990-х годов население Камчатки и Аляски было где-то почти на одинаковом уровне - около полумиллиона человек и там, и там. Только вот рассредоточение этого населения было принципиально иным и там, и там.

Начнем с Аляски. Ее жители живут ПОВСЕМЕСТНО. В том числе и ПО ВСЕМУ ПОБЕРЕЖЬЮ и на островах. Живут там, где жили их предки, сохраняют традиции, в том числе и "навязанное им " русское православие (на Аляске насчитывают около 90 приходов в землях эскимосов и алеутов, в отличном состоянии находятся храмы, воздвигнутые еще во времена Святителя Сибири и Америки Иннокентия), здесь не только помнят, но и тщательно сберегают память о Русской Америке, восстанавливая исторические святыни на острове Кадьяк (где былое первое поселение русских колонистов при Григории Шелихове) и в Ситке (Ново-Архангельске), куда перенес столицу Русской Америки первый ее правитель Александр Баранов. Это традиция не только коренного населения, которое составляет не более 25 процентов от общего количества жителей штата, это традиция всего народа - вспомним, что и Форт Росс в Калифорнии, самый южный форпост Российско-Американской компании, был также полностью восстановлен из руин на американские деньги. Если открыть географическую карту Аляски, то она пестрит сотнями названий маленьких городков и поселков. То есть эта территория ОБЖИТА людьми. Людьми, которые любят эту землю и готовы постоять за нее.

Камчатка. Посмотрим на карту 1950-х годов и современную.

Из коренных "туземных" поселений остались единицы.

Береговые рыбоперерабатывающие предприятия в своем большинстве заброшены и сгнили.

Поселки, возникшие как центры для развития рыбопереработки, добычи леса, сельского хозяйства, в основном брошены, сохранились немногие.

На сотни и сотни километров с юга на север Камчатка - безлюдная пустыня (от слова пустая).

Мы уже не говорим об исторических памятниках…

Аляска, уже в наши дни, как это не кажется странным, тоже не избежала местных рыбных конфликтов, хотя, казалось бы, причин для этого не было никаких. Но об этом позже, это по теме.

В последние десятилетия в штате просто невероятными темпами развивается индустрия туризма. Именно индустрия туризма, потому что на создание соответствующей инфраструктуры, и штат, и жители штата затрачивают массу собственной энергии и собственных средств. Как рассказал мне недавно побывавший на Аляске по обмену опытом по спортивному рыболовству, организованном Центром дикого лосося, Артем Турушев (представитель компании "Камчатский Трофей", которая уже 16 лет участвует в туристическом бизнесе на Камчатке) государство в лице штата вкладывает до пятидесяти процентов денежных средств в проекты, направленные на развитие туризма на Аляске. Достаточно 35 долларов для того, чтобы зарегистрировать собственную туристическую компанию, количество которых только в одном этом штате больше (как ему кажется), чем по всей России-матушке.

Аляска доступна для туристов на всем ее земном и морском пространстве. Нет запретных мест и точек. Открыты даже военные базы (конечно, не настолько, чтобы совсем, но это не наши ЗАТО - закрытые территориальные образования, куда без спецпропуска не попадешь, хотя там, в этих ЗАТО, живут тысячи людей).

Количество геликоптеров (вертолетов) и гидропланов превышает, казалось бы, все разумные пределы - и летают, куда хотят, не запрашивая разрешения, а только работая с диспетчерами по трассе. Везде, где только возможно, размещены небольшие аэродромы или посадочные площадки , оборудованные заправками ГСМ.

Аляска - регион очень живописный. Если бы вы увидели замшелые ели в ее лесах, то, вроде как, побывали бы в сказке (и ель, не случайно, тоже один из символов штата). И, в то же время, жители штата очень бережно относятся не только к тому, что выделяется своей красотой, своей необычностью, своим величием, но и ко всему остальному, что живет рядом, что просто окружает их в повседневности - так, например, из птиц символом штата Аляски является обычная куропатка (весьма крикливая и бестолковая по камчатским меркам птица), из цветов - скромная незабудка, из насекомых - самая безобидная из них стрекоза, камень, символизирующий Аляску, - обыкновенный нефрит. И стоит ли удивляться, что образ лосося запечатлен (в прекрасном виде, художественно!) чуть ли не на каждом заборе и витрине магазинов.

Но крупномасштабное развитие туризма на Аляске - это не только заслуга штата (хотя она весьма и весьма значительная). Соединенные Штаты, в целом, являются мировым лидером по… расходам своих граждан, выезжающих за рубеж (64 миллиарда долларов). Ежегодно только выезжают из США 60 миллионов туристов, но примерно столько же туристов-иностранцев за этот же период посещают эту страну.

Но главное даже не в этом - американцы любят свою собственную страну и предпочитают путешествовать внутри нее. И вот как это выглядит на деле. Небольшая цитата: "

Хотя символом суровой романтики Соединенных Штатов является именно Аляска.

Чем привлекает она туристов? Вот какую характеристику дают ей устроители туристического бизнеса, поднаторевшие в рекламе: самый большой штат, граница с Канадой, изолированность от основной территории Америки, близко к России, горный рельеф (17 высочайших вершин Северной Америки), субарктический климат, белые ночи. Виды туризма - сафари, рыбалка, трекинг, рафтинг.

Нас, естественно, больше всего будет интересовать рыбалка.

В перечне "чудес природы Аляски" мы находим, помимо выше перечисленного, то, что почти пять процентов Аляски занимают ледники, а их число достигает ста тысяч. В штате насчитывается более трех миллионов озер, а озеро Илиамнар на юго-востоке является вторым по величине пресноводным озером в США. И на Аляску приходится восемьдесят процентов всех активных вулканов США.

А также, конечно то, что Аляска - Страна Лососей…

То есть, если сравнивать Аляску с Камчаткой, то еще неизвестно, какая природная территория была бы предпочтительней для туристов. Ведь именно у нас, на Камчатке, многие россияне отдали предпочтение одному из семи чудес света России - Долине гейзеров!

Была бы. Но сослагательного наклонения, как известно, истории не ведает.

Аляска принимает до двух миллионов туристов в год. Камчатка - четыре… тысячи (ну, пусть с "неорганизованными туристами" даже сорок тысяч - капля в море). Хотя, было время, когда сами американцы делали предпочтение именно Камчатке для своих посещений - более дикая, более экзотическая, более, более, более…

Но… отболели они Камчаткой. Почему? Потому, говорит Артем Турушев, что слишком далеким стал путь из Америки: на Камчатку: теперь, чтобы лететь сюда, приходится огибать весь земной шар, с пересадкой в Москве, в то время, как все основные маршруты пассажирских рейсов, связывающих Северную Америку со странами Тихоокеанского региона в Азии, пролегают над Камчаткой. Когда-то были рейсы, связывающие дальневосточные города (не только Хабаровск и Владивосток, но и Магадан, и Анадырь, и Южно-Сахалинск и Петропавловск-Камчатский) с Анкориджем. Но сегодня это все ушло уже в прошлое.

Почему?

А для этого нам с вами снова нужно вернуться к истории.

Вы не поверите, но не так еще и давно, по крайней мере, на памяти тех, кто только начал получать от государства пособие по старости (или для старости), Камчатка была Меккой для российских туристов. Именно для туристов-романтиков, охотников и рыболовов, любителей экзотики и путешествий по краю земли. В Камчатку были влюблены и члены правительства и партийные бонзы, и писатели, и ученые, и космонавты. В Долину гейзеров ходили в походы туристы, приезжавшие на Камчатку из самых разных уголков Советского Союза. О Камчатке, ее вулканах и горячих источниках, о реках и озерах, полных рыбы, о гостеприимстве местных жителей рассказывали легенды. О ней мечтали и ею бредили. Это было в 70-80-х годах прошлого века, когда на Камчатку был проложен путь для нашей дальней гражданской авиации, начиная с ТУ-104 и ИЛ-18, и плата за проезд была доступной даже для рядового жителя страны Советов.

Сегодня на Камчатке туристов из России не любят - приезжают в основном "новые русские": парни весьма горячие, крутые и на слово и на действие, для которых законы не писаны и каждый из них - кум королю.

Это не мои домыслы - я просто своими словами передаю то, что по этому поводу говорил мне Артем Турушев. А он в туристическом бизнесе уже 16 лет, начинал вместе с отцом и принял от него эстафету на будущее. Только вот будущее у рыболовного туризма на Камчатке весьма туманное.

На Аляске, а это Артем видел собственными глазами, на некоторых реках от рыболовов деваться некуда. Ловят и по принципу "поймал - изъял" и "поймал-отпустил". На каждый вид лова специальная лицензия (либо дополнительный вкладыш в общую лицензию). Лов по принципу изъятия строго лимитирован количественно: если есть разрешение на одну чавычу, то никому и в голову не придет поймать вторую и спрятать ее в кустах. Ведь воруешь-то У СЕБЯ! Лов по принципу "поймал-отпустил" лимитирован тоже, но несколько иначе. Это то, что известный камчатский ученый, специализирующийся на вопросах спортивного, любительского рыболовства и рыболовного туризма, и наш постоянный автор Игорь Шатило определяет рекреационной емкостью водоема - сколько человек в день может заниматься рыболовством, чтобы не нанести лососевому стаду этой реки ущерба (ведь по оценкам американцев, как говорит Артем Турушев, гибель рыбы и в этом случае, если ее отпускают на волю, достигает пяти процентов, и чем больше рыбаков на реке, тем выше вероятность гибели рыбы - в этом случае иногда ее, бедненькую, одну и ту же ловят несколько раз за день, а не только за сезон). Поэтому, если емкость реки уже не позволяет увеличивать число рыболовов, то этим рыболовам рекомендуют порыбачить на других реках, благо, что их, во-первых, много, во-вторых, дороги ( а при их отсутствии многочисленные летательные машины) позволяют легко туда добраться, и, в-третьих, действие лицензии не ограничивается, как у нас на Камчатке, бассейном одной реки и сроками рыбалки (как правило, приобретаются в любом лицензии приобретаются в любом рыболовном магазине и на любой срок (дело только в цене вопроса) и действительны они на территории всего штата).

И вот теперь на фоне этой рыболовной идиллии настало время вернуться к рыболовному конфликту на Аляске. Конфликт между коренными, промышляющими рыбу в целях традиционного образа жизни и традиционной хозяйственной деятельности (если оперировать российскими определениями) и местными рыболовами-спортсменами, добывающими эту же самую рыбу по принципу "поймал-отпустил".

Странное дело. Нашего соотечественника, опубликовавшего в 2007 году любопытную статью в журнале "Спортивное рыболовство" "Аляска: лососевое сафари - и не только"), и попробовавшего "на вкус" разные способы ловли лосося,

поразило другое - местное (в том числе и коренное) население не высказывает ничего против существования такого популярного здесь метода ловли лосося, как "багрилка". Что это такое? Вот дословно.

Какое варварство! Но будучи на Аляске со своими коллегами, мы тоже задали вопрос о "багрилке", увидев в рыболовном магазине вместе с поплавками и крючочками тяжелый острожалый якорек (во много раз крупнее тех, которыми мы в свое время в детстве ловили зимой из-подо льда корюшку в Усть-Камчатске "на поддев", правда, сейчас там этот метод совсем не популярен - гораздо интереснее стало рыбачить удочками с обыкновенными крючками). Нам разъяснили - промысел методом багрения разрешен в тех реках, на которых стоят рыбоводные заводы и необходимо отловить ВСЮ (помимо той, которая использована для закладки новой порции икры на инкубацию) пришедшую на нерест рыбу, чтобы она не смешивалась с дикими популяциями.

Получается двойная выгода. Американцы, надо признать, умеют во всем увидеть выгоду.

Но с чем связаны рыбные конфликты, доходящие до столкновений, если рыба ловится щадящими орудиями лова и живой отпускается в среду своего обитания?

Не будем гадать. Об этом можно прочитать у Дeборы Робинсон и Гэйла Ошеренко в их докладе "Сравнительный анализ ресурсов как средств к существованию, законов и совместного управления на приполярном Севере":

"Конфликты в бассейне залива Каскоквим (включая реки Тогиак, Канекток, Аролик и Гуднюсз) на Юго-Западной Аляске уходят корнями в 1980-е годы, когда между эскимосами Юпик, занимающимися своим традиционным ловом для жизнеобеспечения и не коренными рыбаками-спортсменами разгорелся конфликт на реке Тогиак. В 1987 году штат Аляска отправил на реку Канекток своих солдат для предотвращения возможного насилия между коренными рыбаками и рыбаками-спортсменами. Роберт Вулф, управляющий ресурсами отдела по средствам к существованию Департамента по рыбе и охоте Аляски объяснил, что в основе конфликтов лежал КОНФЛИКТ ЦЕННОСТЕЙ, порожденный разницей точек зрения каждой из двух сторон в отношении земли, использования ресурсов и рыбы".

Перевод скверный, но все-таки обратим внимание на то, что изучаемый нами конфликт - это конфликт ценностей, порожденный разницей точек зрения.

Рыболовов-спортсменов понять можно - они хотели и спортивно-эстетическое удовольствие получить и рыбе не навредить. А рыбалка была столь прекрасной, что спортсменов здесь собиралось в два раза больше, чем жителей всех пяти поселений Юпик - работало шесть рекреационных лагерей. И рыбы от этого не становилось меньше - она выпускалась обратно в реку. Спортсмены приносили доход. И доход немалый.

Но вот и ценности другой стороны: "Мой отец говорил нам, что все, что находится в воде и на земле, принадлежит Богу и оно не создано для забавы". "Рыба умирает, когда с ней забавляются". "Игра с пищей приводит к ее уменьшению".

Но главное заключалось в том, что "Эскимосы Юпик относятся к рыбе как к родственным существам, которые имеют способность воспринимать, чувствовать, думать и, таким образом, осознают, как люди к ней относятся" "Рыба, получающая раны, то же самое, что и человек. Наши раны инфицируются, когда мы порежемся ножом… Точно также и у рыбы".

Кстати сказать, эту мысль эскимосов Юпик о ранении, болезнях и гибели рыбы в результате рыбной ловли по принципу "поймал-отпустил" разделяют и некоторые ученые (в том числе и российские, и камчатские, в частности, известный нам Игорь Владимирович Шатило).

Но мы сейчас говорим не об этом (хотя это, безусловно, тема для большого и серьезного разговора - и мы знаем, что на Аляске сегодня выпуском рыбы для спортивной рыбалки занимаются даже специальные рыбоводные заводы, на одном из которых мне довелось побывать со своими коллегами -- теми самыми, которых так шокировали массивные якорьки для любительской рыбалки, но кого-то и сейчас, наверное, шокирует то, о чем я пишу - об этом американском нововведении с ЛРЗ, но спешу их успокоить - молодь стерилизуется и ее "распыляют" с гидропланов над озерами, имеющими замкнутый цикл).

Мы говоримо том, что обсуждаемый конфликт - КОНФЛИКТ ЦЕННОСТЕЙ, при котором обе действующие стороны, АКТИВНО (и даже весьма - солдат приходится привлекать, чтобы утихомирить) стремятся к сохранению лососей - и те, кто желает его только кушать, и те, кто желает его только ловить.

То есть у каждой из действующих сторон мы видим активную гражданскую позицию по отношению к главному символу земли, на которой они живут, ЛОСОСЮ.

А что же у нас? Давайте заглянем на территорию, которая является историческим осколком именно Русской Америки - Командорские, некогда необитаемые, острова, на которые были завезены в 20-х годах 19-го века с Алеутских островов алеуты для охоты на морского зверя - морского котика и морского бобра (калана). Жили они на острове Беринга в селе Никольском и на острове Медном в селе Преображенском, которые с 1932 года входили в состав самостоятельного Алеутского национального района. В настоящее время весь национальный район - село Никольское, оно же и районный центр, в котором проживает по данным 2009 года 613 человек. И при этом в селе действует две администрации (муниципального района и сельского поселения) и два Совета депутатов.

При Советской власти, когда Камчатка была Меккой для туристов-романтиков, жемчужиной полуострова были именно Командорские острова - благо их регулярно посещали два пассажирских весьма комфортабельных теплохода "Николаевск" и "Петропавловск", а также осуществлялись и регулярные (с поправкой на погоду) авиарейсы - на Командоры можно было долететь и на вертолете МИ-8 и на маленьком чешском самолете Л-410, который на Камчатке любовно называли "чебурашкой".

По российскому федеральному законодательства права коренного населения, в районах их традиционного проживания могут быть распространены и на местное население в соответствии с порядком, которое принимается региональным законодательством.

Изюминка местного конфликта, к истокам которого мы как раз и подходим, заключается в том, что на Командорских островах, находящихся в абсолютной изоляции (остров вдали от берегов) с коренным (и единственным тогда на острове) населением не более тысячи человек просто необходимы были смешанные браки. Это стало реальностью в 20-м столетии, когда на Командорские острова стали приезжать и оседать здесь, образуя семьи, специалисты разных национальностей. Смешанные браки на Командорах (собственно как и на южной Камчатке) достигли абсолюта - до 100 процентов.

Как бы решился на Аляске вопрос о праве на вылов рыбы для питания местного населения, если бы этот "осколок" Русской Америки не выпал бы отдельной жемчужиной из большого колье Алеутского архипелага?

Просто - ловили бы и ели в свое удовольствие "от пуза".

Как решился этот вопрос в Алеутском национальном районе Камчатского края, где все (и коренное и некоренное) население составляет чуть больше 600 человек и живет в одном селе, в одних и тех же двухэтажных деревянных домах и работают в одних и тех же бюджетных организациях, потому что никакого производства в селе и на острове нет, а обеспечение нужд района и населения (в том числе и двух администраций) дотируется из регионального бюджета? То есть промысел рыбы в Алеутском национальном районе - это реальное, а не надуманное, как на южной Камчатке (в экономически развитых многоотраслевых городских округах), средство к существованию.

Открываем газету "Камчатский край". Статья называется "Запишитесь в ассоциацию многочисленных народов России". Суть в следующем - большинство коренные жителей острова Беринга согласились с тем, что их права на промысел рыбы должны быть перенесены и на остальных местных жителей, тем более, что со многими из них они находятся в смешанных браках. Им противостоит алеут с русской фамилией В. Строганов - председатель совета уполномоченных представителей КМНС при главе Алеутского муниципального района, который "подал протест в прокуратуру на решение депутатов и главы района, которые разрешили свободно рыбачить командорцам, независимо от национальности. В итоге, это решение было отменено".

Де-юре Строганов прав - необходим закон Камчатского края, расширяющий права местного населения.

Де-факто получается полная ерунда, если говорить о сто- (да даже пятидесяти) процентных смешанных браках на протяжении уже нескольких поколений командорцев.

Но факт остается фактом - решение главы района и районных депутатов отменено. Как несколько лет назад был отменен и Закон Корякского автономного округа по расширению прав местного населения в районах традиционного проживания коренных малочисленных народов Севера.

И после этого местное население по ВСЕЙ КАМЧАТКЕ может спокойно "созерцать", как их лишают и на словах, и на деле средств к существованию, будет трепетно относиться к лососю и задумываться о будущем Страны Лососей - родной своей Камчатки?

Игорь Никитин, постоянный автор нашего сайта "Рыба Камчатского края", провел свое расследование причин, по которым ни один из видов рыболовства, относящейся к сфере жизнеобеспечения или эстетического наслаждения, в нашей стране не может развиваться НОРМАЛЬНО.

Главная из них, и об этом мы уже говорили тоже не раз, - недемократичность (а плутократизм, чиновничий произвол, власть денег) нашего общества, коррупционность и вопиющая бесхозяйственность. Это звенья одной цепи.

Следствие тех исторических процессов, о которых у нас уже был разговор.

Если жители Аляски в результате борьбы за свои права хозяев своей земли приобрели гражданскую позицию и создали свое гражданское общество, в котором если и возможен конфликт, то это конфликт ЦЕННОСТЕЙ, то мы в настоящее время здесь, на Камчатке за прошедшие 16 лет, как Артем Турушев с отцом вошли в туристический бизнес, больше потеряли, чем приобрели.

И потери только растут.

Так под видом организации спортивного и любительского рыболовства чуть ли не "с молотка" ушли рыбопромысловые участки, которые сегодня закрыты и для рыболовов любителей, и для рыболовов-спортсменов, и для рыболовов-туристов.

Бумажка за подписью хозяина участка стала платным пропуском: может дать, а может и не дать.

Цену за эту бумажку хозяин вправе заломить хоть какую - ему ж видней, да и кто же запретит.

Государство? Так оно же продало (извиняюсь, передало и даже кое-кому просто подарило!) свои права на эти участки (иногда по сто и более километров длиной) за фантастические проекты, которые любезно выставили на конкурс лихие предприниматели, не неся ровно никакой ответственности за обман. А кого обманули? Конкурсную комиссию? Так что там сидели маленькие дети? Сидели как раз те, кто и хотел, чтобы его лично и обманули, и обвели вокруг пальца, и охмурили и обдурили. Те, кто занимался рыболовным туризмом и спортивной рыбалкой, пытались было сопротивляться и добиваться правды, но потерпели фиаско. Участков они не получили. Из 120, если не ошибаюсь по количеству участков, выделенных для спортивного и любительского рыболовства, практикам в организации спортивного и любительского рыболовства достался только… ОДИН УЧАСТОК! Остальные 119 получили те, кто в этом бизнесе никогда не был и, ГЛАВНОЕ, - … никогда не будет. Задачи у них совсем другие - получить квоты на вылов рыбы. И только для себя!

И поэтому, не создав базы для развития спортивной рыбалки и рыболовного туризма внутри самой Камчатки, о каком внешнем туризме может идти речь? Не один уже иностранец по итогам прошлого года проклял тот день, когда он получил приглашение от вполне порядочных людей на интересную рыбалку в камчатской глуши и выглядел форменным идиотом, не понимая, куда он попал и за что ему выпали такие испытания. Не из-за удобств, не из-за отсутствия комфорта. А из-за дикого, бесчеловечного, хамского поведения тех, кому государство Российское доверила проводить политику развития рыболовного туризма и спортивно-любительского рыболовства и кому оно доверила охранять бесценное национальное богатство - лососей. Тот беспредел власти, который они увидели и испытали на собственной "шкуре", долго еще грязным несмываемым пятном будет являться символом Камчатского края.

Как и браконьерство, от которого нет спасения на полуострове.

На Аляске практически не знают о таком социально-экономическом явлении. Хотя случаи браконьерства были. Но они, скорее были исключением, нежели правилом. Хотя кто-то со мной может быть и поспорит. Я был на многих реках и рыбалках Аляски и никогда не видел, чтобы какой-то подлец раскидывал сети перед спиннингистами. Я не видел, чтобы днем, на глазах у публики, процеживали сетями реки на Аляске. Я не видел здесь глазами и не ощущал носом смрадный запах, идущий от куч поротой рыбы, брошенной в кустах.

Если бы кто-то посмел на Аляске позволить себе нечто подобное - он бы столкнулся с колоссальной силой общественного мнения и власти, то есть с гражданским и криминальным судом, не существующим в России по отношению к крупномасштабному криминальному икряному бизнесу. Ловят у нас как раз тех, кто рискнул выловить рыбку для пропитания - для кого этот промысел средство для существования. И на него же, бедолагу, списывают все "причины" этого криминального бизнеса - кушать, дескать, ВСЕМ хочется…

Мы просто врем. Откровенно и все подряд. И те, кто говорит вслух, и те, кто молчит (то есть говорит про себя). Разницы, в принципе, никакой. Лососю на Камчатке от всего этого только все хуже и хуже.

На Аляске долгие году не существовало никаких экологических проблем. Только экономические, связанные с рыбным промыслом, приносящим доход, с рыбным бизнесом, с коммерческим рыболовством.

Но уже более ста лет назад ихтиолог-рыбовод Ливингстон Стоун, занимавшийся восстановлением подорванных запасов лососевых рек в штате Орегон, лежащего очень далеко от Аляски - севернее Орегона располагается штат Вашингтон, потом Британская Колумбия (Канада), а уж за ней лежит Аляска, говорил о необходимости создания лососевых заповедников именно на Аляске, на севере, где эти ресурсы еще не затронуты "белой цивилизацией". Ему поверили, создали, но так как состояние запасов лососей на Аляске продолжало оставаться стабильно высоким (наверное, как сейчас) постепенно этот лососевый заповедник пришел в упадок и его закрыли за ненадобностью.

Экологическая лососевая катастрофа 1950-х годов и реорганизация Территории Аляска в штат в 1959 году в корне изменили отношение населения Аляски к сохранению нерестилищ и мест обитания лососей, что нашло поддержку и в федеральных органах. Сегодня сеть парков штата Аляски самая большая в Соединенных Штатах - это 13 тысяч квадратных километров земли и воды. На Аляске находится 15 национальных парков, заповедников и природных памятников общей площадью 218 тысяч квадратных километров.

Камчатку этим не удивишь . При Советской власти вопросам сохранения уникальной природы полуострова уделялось большое (если на сказать большущее!) внимание. По инерции какое-то время этот принцип сохранялся и сегодня НОМИНАЛЬНО мы имеем на территории Камчатского края три государственных заповедника - Кроноцкий, Командорский и Корякский (покрывая 31 процент площади региона, включая и морскую акваторию); один государственный заказник федерального значения "Южно-Камчатский" (0,48 процентов), четыре природных парка регионального значения - "Налычево", "Южно-Камчатский", "Бцыстринский", "Ключевской" (5,33 процента), один лососевый заказник и четырнадцать заказников, включающих места гнездования водоплавающих птиц, имеющих статус регионального значения (2,02 процента), три заказника местного значения (0,52 процента), тридцать два памятников природы (0,03 процента), две санаторно-курортные зоны (0,9 процента), в общей сложности покрывая почти двенадцать процентов территории полуострова Камчатка и его прибрежных зон. Также действуют водоохранные зоны вдоль нерестовых рек, генетические резерваты, охранные зоны водозаборов.

И очень редкий случай, если на какой-то из этих территорий удается полностью избавиться от браконьерства.

От крупномасштабного и повсеместного истребления лососей. Особенно на нерестилищах.

Идея создания на Камчатке лососевых резерваций, заказников, заповедников, рыбоохранных заповедных зон звучит в разной интерпретации уже не один десяток лет. Но, как известно, сколько не говори слово "халва" во рту слаще не станет.

На Аляске, как рассказывает Артем Турушев, пошли вот по какому пути, - вводят постепенные ограничительные меры на тех реках, состояние запасов лососей в которых снижается. Какие это меры? Сокращение объемов вылова, снижение рекреационной емкости, увеличение доли рыболовов, увлекающихся рыболовством по принципу "поймал - отпустил".

Что, - спрашиваю, - это могло бы дать в наших камчатских условиях.

Не просто дать. А коренным образом изменить ситуацию на диких речках, получивших статус лососевых заказников, где проводился бы ограниченный промышленный лов и развивалось спортивное рыболовство и рыболовный туризм. То, что можно все это совмещать (в том числе и промысел для КМНС) в разумных пропорциях, исходя из приоритета сохранения запасов лососей, показывают первые результаты деятельность лососевого заказника на реке Коль. Есть предложение образовать подобный заказник и в бассейне реки Утхолок. Там где людно - браконьерам делать нечего. Мы в этом не раз уже убеждались, когда привозили своих рыболовов на Утхолок - браконьеры сразу уходят, боятся огласки.

Это первое.

И второе : на Аляске именно охраняемые территории позволяют туроператорам иметь большой доход от туризма и рыбалки, ведь они сохраняют территории в первозданном виде - что является необходимым условием для процветании популяций лосося.

И третье: развитие рыболовного туризма и спортивного рыболовства - это единственная нормальная (не силовая, не принудительная) альтернатива браконьерству.

И, третье, для этого требуется совсем немного - захотеть ловить рыбу… ПО-ЛЮДСКИ и сохранить реки, от которых зависит ее благополучие, как на Аляске.