На последнем заседании весенней сессии Сахалинская Дума решила обратиться к "главному рыбаку" страны.

Заметим, что сахалинские депутаты вообще довольно регулярно отправляют различные запросы и обращения в адрес руководителя Федерального агентства по рыболовству Андрея Крайнего. И главной тому причиной является несовершенство нормативно-правовой базы, в рамках которой действует одна из ведущих отраслей островной экономики.

Наши парламентарии, например, выступали за исключение из списка "одуемых" и отмену квот на рыбу лососевых пород, ратовали за допуск к минтаевому промыслу экипажей рыбаков-колхозников, работающих на флотилии стеркодеров, обращали внимание руководителя ФАР на сложности при оформлении уловов и на другие острые проблемы.

На этот раз внимание народных избранников привлекли Правила рыболовства, утвержденные штабом отрасли для Дальнего Востока. Как отметил представитель коренных малочисленных народов Севера при Сахалинской Думе В. Агнюн, в этом важном документе перечислены орудия лова, которые разрешается применять при традиционном рыболовстве. В их числе – закидной невод, плавные и ставные сети. Относятся к разрешенным и такие методы добычи, которые не сокращают устойчивое воспроизводство объектов животного мира, не нарушают среду их обитания и не представляют опасности для человека. И все вроде бы хорошо, да только, судя по обращениям представителей КМНС с мест, у них нет-нет да и возникают споры со специалистами контролирующих органов из-за того, чем именно можно ловить навагу, лососевых и другие виды рыб для личных нужд. Как отмечает В. Агнюн, речь идет, в частности, о применении наважьих ловушек и вентерей, которыми традиционно пользуются на Сахалине коренные малочисленные народы Севера.

На первый взгляд неясностей здесь быть не должно. Тем более что ряд вопросов специалисты Сахалино-Курильского территориального управления Росрыболовства уже разъяснили. В частности, руководитель СКТУ К. Акуев, отвечая в прошлом месяце на коллективное обращение национальных хозяйств "Кекрво", "Венивонгун", "Лиманзо", "Канчаргобахрш", сообщил: традиционную хозяйственную деятельность коренные малочисленные народы Севера могут осуществлять без предоставления рыбопромыслового участка и разрешения на добычу водных биоресурсов. Так, во всяком случае, отмечено в статье 25 Федерального закона "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" (ФЗ № 166). Если же учесть, что для каждого члена родового хозяйства нормой устанавливается вылов по 100 кг горбуши и кеты, то общий объем получается весьма приличным. В нынешнем году, например, как пояснили в отделе организации рыболовства и мониторинга СКТУ, на эти цели представителям КМНС на нашем острове выделено более 349 т лососевых.

Более того, ни о каких запретах для коренных малочисленных народностей Севера в Правилах рыболовства для Дальнего Востока и вовсе нет речи. Наоборот, как явствует из ответа руководителя СКТУ, представителям национальных хозяйств дан зеленый свет. В частности, пункт 98 этих самых Правил гласит, что не устанавливаются какие-либо ограничения на сроки, виды водных биоресурсов, размер ячеи орудий лова, допустимые размеры и приловы молоди водных биоресурсов при осуществлении коренными народностями Севера одного из видов их традиционной деятельности.

Стоило ли в таком случае вновь поднимать вопрос о вентерях, наважьих и других ловушках, которыми пользуются представители КМНС? Сахалинская Дума пришла к выводу, что резон есть. Во-первых, по заключению специалистов СахНИРО, так называемые вентеря – это пассивные орудия лова, которые используются к тому же на зимнем промысле наваги. Многолетние наблюдения ученых показали, что они наносят наименьший ущерб из всех применяемых на таком промысле орудий лова. Учли депутаты и другое: без точного определения, чем именно являются вентеря, наважьи и другие ловушки, в Правилах рыболовства, возможности для разного рода конфликтов по-прежнему не устранены. Именно поэтому областная Дума и обратилась к руководителю Федерального агентства по рыболовству с просьбой: дать однозначное толкование традиционным методам добычи водных биоресурсов коренных малочисленных народов Севера.